![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Про везение. Хронология удачника 1
С пианиной пока получается около двадцати минут в день. Чо-та как-то много материала, буду дробить. Короче: расскажи о своих планах богу окружению и заставь его их ржать =)
В гороскопы я не верю. Я даже не могу представить себе ситуёвину, в которой я сам их сочиняю, хотя точно сумею их сочинять. Деньги пахнут, взятки - зло, ну и всё такое.
Ниже - голые факты.
Не, самый общий случай везения это факт рождения: вот какой-то сперматозоид моего отца со своим генным набором добрался до конкретной яйцеклетки моей матери.
Так. Не буду грузить про вероятность зачатия моего отца и матери, там вообще можно доказать вероятность моего существования равной нулю.
Короче, мои несуществующие в теории читатели, появившиеся в результате фрикций хуя о стенки влагалища. Вы вообще в курсе, что сегодня тоненький слой резины отнимает почти сто процентов шанса у ваших наследников?
Таблетки довершают.
Но мне повезло: ни таблеток, ни резинок не было тогда. И вот - оппля: я печатаю целыми четырьмя пальцами двух рук (а ведь могло и какое-нибудь уродство вкрасться!) послание остальным счастливчикам.
Где-то на ранних сроках моего созревания мать перестала пить алкоголь (она и раньше его не особо употребляла), а курить она бросила намного раньше. Батя практически не пил, но курил, как паровоз. Бросил уже на моей памяти: беломорины - зло.
Эй, куда я так спешу?!
В нашей деревне в хорошие времена было целых две тыщи народонаселения. И в больнице можно было даже рожать. Там я и родился. Меня и мою мать привезли в палату, в которой ждала своего часа другая женщина. Моя мать приехала по распределению из города, здоровьем слабая, психикой неустойчивая. Кормить молоком она меня перестала не начиная. Зато родившая через два дня женщина отменно тащила обоих пацанов на своих сиськах. Об этом я узнал лишь к десятому классу школы. Короче, у меня есть кровный брат и молочный тоже имеется. Везуха? А то!
Мои родители много читали. Те полки книг, которые так привычны взгляду советского человека, были не просто мёртвым грузом, а реальными книгами. С них я переметнулся в библиотеку, где пришлось читать всё подряд. Читать я начал в четыре года. Повезло с родителями: мать - воспитатель детсада, отец - инженер. В детсаде меня сажали перед группой, совали книгу в руки и заставляли развлекать сокамерников ("сокамерники" - это не фигура речи: воспиталка обматывала ножницы бумагой, мазала клеем и совала в рот самых буйным. Это звучит пиздецово, но это - реальный случай, единственный, но и за этот один раз ту воспиталку надо вешать. Она не могла иметь детей, кстати, если вы хотите вдруг её пожалеть).
В начальной школе я скучал и училка жаловалась моим родителям: на чтении сидит под партой, но моментально находит место, с которого надо продолжать чтение вслух. Где-то там я и стал распиздяем, которому деревенская учёба давалась легко. Опасное умение.
Не повезло, конечно, что родился в деревне, но ведь нельзя оценивать человека по полу, национальности и вообще происхождению. Не, ну так-то рос как и все вокруг, впитывая белки, жиры и углеводы. Слабенько жрал, кстати. Всегда к еде относился с прохладой. Заготовка еды - все эти сенокосы, резание свиней, доение коров, рубка голов курам, забитие кроликов, копание картошки - была противна мне уже по факту грубости работы. Я серьёзно не знаю, откуда у меня отвращение к крестьянскому труду. Предполагаю - от книг. Книги - каждый раз что-то новое. Деревенский труд - однообразное тягание лямки: весна - разноси навоз, паши, сади картошку. Лето: прополка, окучка, сбор колорадского жука. Конец лета: выкапывай её, суши, сортируй, складируй. Каждый год.
Рассказать про сенокос, про откорм и забивание свиней, про коров с их отёлом и дойкой, про покосившиеся заборы? Это шло циклами, строго зависящими от времён года. И это так убивало своей тупой однообразностью, своей зависимостью от природы, "диды воевали"...
Каждый день в четыре вечера мне надо было накормить свиней и корову, выгрести лопатой их говно на улицу. Во время учёбы в универе у меня такие приступы были в эти самые четыре вечера: надо что-то делать, иначе непорядок! У нас дома висела спецодежда для похода в сарай, душа не было. Баню летом можно топить хоть каждый день по три раза: чо там греть? Зимой это удовольствие превращается в еженедельный люкс, который празднуется водкой и обильной едой. Отец, уже будучи главой леспромхоза, задавал корове корм в пасть и выносил то, что она выдавливала с другой стороны. А потом шёл устраивать разносы заместителям и начальникам участков. Деревня, сука. Я умею делать масло и сыр, как-бы мне сегодня ни было стыдно =)
Зарезать и разделать свинью, построить туалет (яма в земле), почистить трубу печи от золы, сходить за грибами и ягодами на десять километров вглубь тайги: то, что может любой мужчина деревни. Я мог это всё немного хуже среднего. Мне это было неинтересно, я делал эти вещи на отьебись. Но делал, ибо иначе не выжить.
Не, ну были и весёлые события. У нас была жестяная бочка на 200 литров (из под краски, там двумя топорами вырезается днище: один топор работает открывашкой, а вторым надо бить по открывашке, иначе стальной миллиметр не пробивается), мы туда ссыпали комбикорм на хранение, ибо иначе крысы составляли конкуренцию нашему скоту. Крысы пробирались к комбиркому назло всем нашим заслонам и срали туда, где сами ели, но вот однажды мы отличненько проспали покупку новых мешков и три крысы, запрыгнув в бочку уже не смогли выпрыгнуть назад. Блять, какие-же они здоровые, думал я, ебаша их совковой лопатой. Они пытались выбраться по древку наружу, это удивительные животные, я их всегда опасался. Кошка, которой я предложил три тушки, брезгливо отвернулась (ах, да: у нас было три кошки, но никогда не было собак - родители тупо запретили нам это счастье, и это правильно).
Чтобы больше никогда не возвращаться к крысам, расскажу ещё одну историю. В сараях иногда меняют пол. Доски прогнивают и надо ложить новые. И вот, как-то разобрав под свиньями их бывшие пятидесятки (свиньи грызут дерево клыками - им это надо, но в деревне на это всё похуй), мы обнаружили крысятник: гнездо с голыми крысятами числом семь. Вот тогда кошка не стала церемониться: на наших глазах она тупо передавила всех слепых крысят, как Дзержинский. Крыса-мать не показывалась: зачем? Она новых нарожает, а у меня - лопата и топор в руках. На всё это я всегда обращал внимание: природа всегда права, места для морали в ней нет.
Ах, да: везение. Мне всегда везло. Щас расскажу. Деревенские, кроме работания работы, ещё и купаются. У нас там речка неплохая была. По ней лес сплавляли даже. Ну а чо: ссыльных туда не просто придумали.
Я поплыл за бревном. Та ещё развлекуха: надо было притащить своё бревно из потока сплавляемого леса, чтоб потом на пляже, закопавши бревно одним концом в песок, прыгать в воду, пытаясь достать дно. Песчаный пляж находится далеко от русла реки, по которому плывёт лес, до брёвен надо отмахать сначала. Мне попался огромный труп дерева, вытащить который из потока я не смог. Заебавшись, я сделал ошибку, решив плыть до далёкого пляжа назад, вместо близких обрывистых берегов, где можно было отдохнуть. Кричать "Помогите!" ртом, находящимся в двух сантиметрах от воды бесполезно: никто не услышит. Я орал конечно, иначе как я теперь о бесполезности таких действий смог-бы рассказывать?
В наших краях тонут часто. Дети, пьяные... Ни одно лето не обходится без утопленников. На дно мне совершенно не хотелось: тремя годами ранее утонул мой двоюродный брат, и я знал, как выглядит тело после трёх дней в тёплой воде. Кстати, я никогда не ел раков, которые водились в нашей речке.
Утонул одноклассник, утонул сын учительницы, утонул заезжий коммерсант. Речка не разбирает.
Короче, мне повезло: брось я то бревно чуть позже - и мне никогда уже было не доплыть назад до пляжа. Река в том месте заворачивала, образуя запруду и мне буквально метры оставались до обрыва дна в глубины несколько выше моего роста.
Мой родной брательник тоже как-то тонул, растеряв все силы. Отталкиваясь ногами ото дна в сторону берега, он хватал воздух ртом и снова опускался на дно. Сейчас работает в службе медпомощи в Берлине. И отец тонул на сенокосе деда (да: бывают и такие сенокосы). Везучая семейка.
дада, я много раз такую хуиту слышал - мне просто повезло.
ещё скажи, что ты в гороскопы веришь (c) rezook
ещё скажи, что ты в гороскопы веришь (c) rezook
В гороскопы я не верю. Я даже не могу представить себе ситуёвину, в которой я сам их сочиняю, хотя точно сумею их сочинять. Деньги пахнут, взятки - зло, ну и всё такое.
Ниже - голые факты.
Не, самый общий случай везения это факт рождения: вот какой-то сперматозоид моего отца со своим генным набором добрался до конкретной яйцеклетки моей матери.
Так. Не буду грузить про вероятность зачатия моего отца и матери, там вообще можно доказать вероятность моего существования равной нулю.
Короче, мои несуществующие в теории читатели, появившиеся в результате фрикций хуя о стенки влагалища. Вы вообще в курсе, что сегодня тоненький слой резины отнимает почти сто процентов шанса у ваших наследников?
Таблетки довершают.
Но мне повезло: ни таблеток, ни резинок не было тогда. И вот - оппля: я печатаю целыми четырьмя пальцами двух рук (а ведь могло и какое-нибудь уродство вкрасться!) послание остальным счастливчикам.
Где-то на ранних сроках моего созревания мать перестала пить алкоголь (она и раньше его не особо употребляла), а курить она бросила намного раньше. Батя практически не пил, но курил, как паровоз. Бросил уже на моей памяти: беломорины - зло.
Эй, куда я так спешу?!
В нашей деревне в хорошие времена было целых две тыщи народонаселения. И в больнице можно было даже рожать. Там я и родился. Меня и мою мать привезли в палату, в которой ждала своего часа другая женщина. Моя мать приехала по распределению из города, здоровьем слабая, психикой неустойчивая. Кормить молоком она меня перестала не начиная. Зато родившая через два дня женщина отменно тащила обоих пацанов на своих сиськах. Об этом я узнал лишь к десятому классу школы. Короче, у меня есть кровный брат и молочный тоже имеется. Везуха? А то!
Мои родители много читали. Те полки книг, которые так привычны взгляду советского человека, были не просто мёртвым грузом, а реальными книгами. С них я переметнулся в библиотеку, где пришлось читать всё подряд. Читать я начал в четыре года. Повезло с родителями: мать - воспитатель детсада, отец - инженер. В детсаде меня сажали перед группой, совали книгу в руки и заставляли развлекать сокамерников ("сокамерники" - это не фигура речи: воспиталка обматывала ножницы бумагой, мазала клеем и совала в рот самых буйным. Это звучит пиздецово, но это - реальный случай, единственный, но и за этот один раз ту воспиталку надо вешать. Она не могла иметь детей, кстати, если вы хотите вдруг её пожалеть).
В начальной школе я скучал и училка жаловалась моим родителям: на чтении сидит под партой, но моментально находит место, с которого надо продолжать чтение вслух. Где-то там я и стал распиздяем, которому деревенская учёба давалась легко. Опасное умение.
Не повезло, конечно, что родился в деревне, но ведь нельзя оценивать человека по полу, национальности и вообще происхождению. Не, ну так-то рос как и все вокруг, впитывая белки, жиры и углеводы. Слабенько жрал, кстати. Всегда к еде относился с прохладой. Заготовка еды - все эти сенокосы, резание свиней, доение коров, рубка голов курам, забитие кроликов, копание картошки - была противна мне уже по факту грубости работы. Я серьёзно не знаю, откуда у меня отвращение к крестьянскому труду. Предполагаю - от книг. Книги - каждый раз что-то новое. Деревенский труд - однообразное тягание лямки: весна - разноси навоз, паши, сади картошку. Лето: прополка, окучка, сбор колорадского жука. Конец лета: выкапывай её, суши, сортируй, складируй. Каждый год.
Рассказать про сенокос, про откорм и забивание свиней, про коров с их отёлом и дойкой, про покосившиеся заборы? Это шло циклами, строго зависящими от времён года. И это так убивало своей тупой однообразностью, своей зависимостью от природы, "диды воевали"...
Каждый день в четыре вечера мне надо было накормить свиней и корову, выгрести лопатой их говно на улицу. Во время учёбы в универе у меня такие приступы были в эти самые четыре вечера: надо что-то делать, иначе непорядок! У нас дома висела спецодежда для похода в сарай, душа не было. Баню летом можно топить хоть каждый день по три раза: чо там греть? Зимой это удовольствие превращается в еженедельный люкс, который празднуется водкой и обильной едой. Отец, уже будучи главой леспромхоза, задавал корове корм в пасть и выносил то, что она выдавливала с другой стороны. А потом шёл устраивать разносы заместителям и начальникам участков. Деревня, сука. Я умею делать масло и сыр, как-бы мне сегодня ни было стыдно =)
Зарезать и разделать свинью, построить туалет (яма в земле), почистить трубу печи от золы, сходить за грибами и ягодами на десять километров вглубь тайги: то, что может любой мужчина деревни. Я мог это всё немного хуже среднего. Мне это было неинтересно, я делал эти вещи на отьебись. Но делал, ибо иначе не выжить.
Не, ну были и весёлые события. У нас была жестяная бочка на 200 литров (из под краски, там двумя топорами вырезается днище: один топор работает открывашкой, а вторым надо бить по открывашке, иначе стальной миллиметр не пробивается), мы туда ссыпали комбикорм на хранение, ибо иначе крысы составляли конкуренцию нашему скоту. Крысы пробирались к комбиркому назло всем нашим заслонам и срали туда, где сами ели, но вот однажды мы отличненько проспали покупку новых мешков и три крысы, запрыгнув в бочку уже не смогли выпрыгнуть назад. Блять, какие-же они здоровые, думал я, ебаша их совковой лопатой. Они пытались выбраться по древку наружу, это удивительные животные, я их всегда опасался. Кошка, которой я предложил три тушки, брезгливо отвернулась (ах, да: у нас было три кошки, но никогда не было собак - родители тупо запретили нам это счастье, и это правильно).
Чтобы больше никогда не возвращаться к крысам, расскажу ещё одну историю. В сараях иногда меняют пол. Доски прогнивают и надо ложить новые. И вот, как-то разобрав под свиньями их бывшие пятидесятки (свиньи грызут дерево клыками - им это надо, но в деревне на это всё похуй), мы обнаружили крысятник: гнездо с голыми крысятами числом семь. Вот тогда кошка не стала церемониться: на наших глазах она тупо передавила всех слепых крысят, как Дзержинский. Крыса-мать не показывалась: зачем? Она новых нарожает, а у меня - лопата и топор в руках. На всё это я всегда обращал внимание: природа всегда права, места для морали в ней нет.
Ах, да: везение. Мне всегда везло. Щас расскажу. Деревенские, кроме работания работы, ещё и купаются. У нас там речка неплохая была. По ней лес сплавляли даже. Ну а чо: ссыльных туда не просто придумали.
Я поплыл за бревном. Та ещё развлекуха: надо было притащить своё бревно из потока сплавляемого леса, чтоб потом на пляже, закопавши бревно одним концом в песок, прыгать в воду, пытаясь достать дно. Песчаный пляж находится далеко от русла реки, по которому плывёт лес, до брёвен надо отмахать сначала. Мне попался огромный труп дерева, вытащить который из потока я не смог. Заебавшись, я сделал ошибку, решив плыть до далёкого пляжа назад, вместо близких обрывистых берегов, где можно было отдохнуть. Кричать "Помогите!" ртом, находящимся в двух сантиметрах от воды бесполезно: никто не услышит. Я орал конечно, иначе как я теперь о бесполезности таких действий смог-бы рассказывать?
В наших краях тонут часто. Дети, пьяные... Ни одно лето не обходится без утопленников. На дно мне совершенно не хотелось: тремя годами ранее утонул мой двоюродный брат, и я знал, как выглядит тело после трёх дней в тёплой воде. Кстати, я никогда не ел раков, которые водились в нашей речке.
Утонул одноклассник, утонул сын учительницы, утонул заезжий коммерсант. Речка не разбирает.
Короче, мне повезло: брось я то бревно чуть позже - и мне никогда уже было не доплыть назад до пляжа. Река в том месте заворачивала, образуя запруду и мне буквально метры оставались до обрыва дна в глубины несколько выше моего роста.
Мой родной брательник тоже как-то тонул, растеряв все силы. Отталкиваясь ногами ото дна в сторону берега, он хватал воздух ртом и снова опускался на дно. Сейчас работает в службе медпомощи в Берлине. И отец тонул на сенокосе деда (да: бывают и такие сенокосы). Везучая семейка.