![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Sterbefasten
Новое слово немецкое узнал.
В танцевальную школу ходит с нами пара одна семейная. Вот вчера женщина рассказала историю своей матери.
Активная бабушка 86 лет, четыре раза в год выбиравшаяся в поездки. Любит жизнь и всё такое. В последнее время здоровье стало резко покидать, от уже купленных путёвок пришлось отказаться. Ходить стало сперва трудно, а потом невозможно. Поставили диагноз, несовместимый с активной жизнью. Дырки в костях гарантируют остаток жизни провести в коляске.
Приставили санитара: татуированный и проколотый пирсингом молодой человек. Нормальное явление. Но женщина решила: этот юноша за мной моё дерьмо выносить не будет.
И перестала есть и пить. Убивала себя четырнадцать дней. Дочь навещала её ежедневно, за это время была одна жалоба: больно глотать. Больно, конечно: слизистая высыхает напрочь без питья, превращается в корку.
Обеим пришлось подписать кучу бумаг: в Германюшке нет пока разрешения на добровольный уход из жизни при помощи врача. Врач обязан до последнего поддерживать жизнь в ещё тёплом теле. Иначе может загреметь в тюрьму.
Врач должен каждый день предлагать самоубийце еду и питьё. На расстоянии вытянутой руки от больного стоит бутылка воды и закуска. Круглосуточно в течении двух недель. Постоянно. Приговорённый по собственной воле может сдасться и утолить жажду и голод в любое время.
Через две недели сухого голодания организм впадает в кому: изменившийся состав крови останавливает сердце. Обычно во время сна.
Врач зажгла свечу и позвонила дочери умершей. Дочь не пустили на работу и оказали психологическую помощь. Пока так тут у нас: очень беспокоятся о живых, но не облегчают путь в мёртвые. Церковь всё ещё осуждает свободный выбор. Для неё будет трудновато отказаться от догмата почти двухтысячелетней давности. Это вам не признание верности эволюционной теории: тут дело намного глубже. По сути лишь попы и стоят на пути легализации эвтаназии.
Эту женщину я не видел никогда. Услышал о ней лишь раз. Но вот для меня она важнее всех людей года по версии Форбс. Поэтому надо рассказать о ней.
Не знаю, как я поступлю в подобном случае. Уверен, что к тому времени общество, живущее всё дольше, зарабатывющее себе всё новые болезни, разрешит врачам не только лечить и спасать тело, но и облегчать последнее путешествие. Только так можно спасти души остающихся здесь: дать им свободу выбора во всём.
В танцевальную школу ходит с нами пара одна семейная. Вот вчера женщина рассказала историю своей матери.
Активная бабушка 86 лет, четыре раза в год выбиравшаяся в поездки. Любит жизнь и всё такое. В последнее время здоровье стало резко покидать, от уже купленных путёвок пришлось отказаться. Ходить стало сперва трудно, а потом невозможно. Поставили диагноз, несовместимый с активной жизнью. Дырки в костях гарантируют остаток жизни провести в коляске.
Приставили санитара: татуированный и проколотый пирсингом молодой человек. Нормальное явление. Но женщина решила: этот юноша за мной моё дерьмо выносить не будет.
И перестала есть и пить. Убивала себя четырнадцать дней. Дочь навещала её ежедневно, за это время была одна жалоба: больно глотать. Больно, конечно: слизистая высыхает напрочь без питья, превращается в корку.
Обеим пришлось подписать кучу бумаг: в Германюшке нет пока разрешения на добровольный уход из жизни при помощи врача. Врач обязан до последнего поддерживать жизнь в ещё тёплом теле. Иначе может загреметь в тюрьму.
Врач должен каждый день предлагать самоубийце еду и питьё. На расстоянии вытянутой руки от больного стоит бутылка воды и закуска. Круглосуточно в течении двух недель. Постоянно. Приговорённый по собственной воле может сдасться и утолить жажду и голод в любое время.
Через две недели сухого голодания организм впадает в кому: изменившийся состав крови останавливает сердце. Обычно во время сна.
Врач зажгла свечу и позвонила дочери умершей. Дочь не пустили на работу и оказали психологическую помощь. Пока так тут у нас: очень беспокоятся о живых, но не облегчают путь в мёртвые. Церковь всё ещё осуждает свободный выбор. Для неё будет трудновато отказаться от догмата почти двухтысячелетней давности. Это вам не признание верности эволюционной теории: тут дело намного глубже. По сути лишь попы и стоят на пути легализации эвтаназии.
Эту женщину я не видел никогда. Услышал о ней лишь раз. Но вот для меня она важнее всех людей года по версии Форбс. Поэтому надо рассказать о ней.
Не знаю, как я поступлю в подобном случае. Уверен, что к тому времени общество, живущее всё дольше, зарабатывющее себе всё новые болезни, разрешит врачам не только лечить и спасать тело, но и облегчать последнее путешествие. Только так можно спасти души остающихся здесь: дать им свободу выбора во всём.